Спор о предельных издержках

На какие деньги сделан редизайн сайта Русфонда

Сергей Амбиндер,
арт-директор Русфонда

Мы получаем обильную почту: в письмах вы спрашиваете, как помочь, как найти на сайте ребенка, если не помните имени и фамилии, как получить помощь – и десятки других вопросов, замечаний и предложений. Отдельный корпус писем посвящен финансам: на что существует фонд, как распределяются «излишки», собранные сверх необходимого? А в последние три месяца в нашей почте завелся новый пакет вопросов: зачем и на какие деньги фонд ведет разработку сайта и своих мобильных приложений?

Самый простой из ответов – на нашу заработную плату. Тут можно было бы и закончить, потому что так и есть. Но дьявол, как обычно, в деталях, и детали эти мы сейчас рассмотрим предметно.

Подступались мы к новому сайту rusfond.ru утомительно долго. Своих сил не хватало, поскольку текущий «старый» сайт никто не отменял – и параллельно с его поддержкой приходилось придумывать новый, который следовало начинить современными технологиями фандрайзинга. Я попытался привлечь сторонних программистов, но столкнулся с двумя основными проблемами.

Первая. Программисты – спецы в своей сфере, но новички в области благотворительности, писали «сферического коня в вакууме», некую идеальную математическую модель, оторванную от реальной жизни. Я же отталкивался от 18-летнего опыта общения rusfond.ru с вами, дорогие читатели, от ваших просьб и замечаний. Опыт говорил: письма должны появляться на сайте в определенном формате и определенной последовательности, а суммы сборов – обновляться в одно и то же время.

Вторая проблема. Предстояло перелопатить тысячи писем, заведенных в базу данных еще в начале века. За 18 лет изменилась и форма подачи письма на сайте, и протоколы лечения, и названия клиник. Вряд ли с этим заданием справился бы человек со стороны. К тому же нельзя забывать и о рисках утечки информации при допуске сторонних разработчиков к финансовым инструментам Русфонда. Так что в конце концов стало ясно, что большую часть работы придется выполнить самостоятельно. Читатели спрашивают: зачем вообще менять существовавший долгие годы привычный макет? Нужен ли дизайн в благотворительном фандрайзинге, какая от него польза? Экономист Рональд Коуз, получивший Нобелевку за цикл научных работ, первой из которых была статья «Природа фирмы», полагал, что «полезность – вымышленная сущность, как эфир в физике». Речь в нашем случае должна идти в первую очередь о ваших потребностях, друзья-читатели. Это вы – благотворители, это вы спасаете детей. А потому речь идет о наших возможностях эффективно доносить до вас просьбы о помощи. Макет как средство привлечения внимания вообще и его, в частности, регулярный редизайн как способ исправления собственных ошибок, оптимизации и упрощения восприятия читателем не просто необходим – это одно из основных средств выживания фонда, не имеющего госбюджетного финансирования и существующего исключительно на пожертвования.

Совершенствование методов подачи письма, качественная фотосъемка детей, своевременный отчет о состоянии каждого ребенка, которому помогли, оперативное обновление сумм к сбору, управление ожиданиями пользователя, ориентация на новые технологии – все это неотъемлемые части конкурентной борьбы за внимание читателя. И в конечном итоге – за читательские деньги, которые спасут наших подопечных.