Технологии

Консилиум через океан

Как медицинские стартапы в области диагностики спасают пациентам жизни

Русфонд продолжает рассказывать, как уберизация – сокращение дистанции между потребителями и поставщиками услуг – сказалась на медицинском рынке. Вот истории нескольких пациентов, которые воспользовались услугами медицинских стартапов, занимающихся удаленной диагностикой. Эти небольшие организации, помогающие, например, перепроверить онкологические анализы или проконсультироваться с врачом из другой страны, эффективно спасают больных.

Типичный рак

«Когда первый шок от поставленного диагноза уступил место логике, несоответствия в гистологическом анализе стали заметны даже мне, человеку далекому от медицины», – говорит Ирина. Ей 59, на приеме у районного онколога она оказалась пять лет назад с подозрением на рак молочной железы.

Даже после первых исследований диагноз ей поставили «под вопросом», но предупредили, что ее, вероятно, ждет мастэктомия – операция по удалению молочной железы, а затем несколько курсов химиотерапии, чтобы окончательно избавиться от опухоли.

Ирина, живущая в небольшом сибирском городе, уже готова была согласиться с планом лечения, но в последний момент решила получить второе мнение. Сейчас она утверждает, что сразу почувствовала неладное в словах врача, но спустя полчаса разговора признается: никакой уверенности не было, просто решила проверить.

Повторно гистологию делать не пришлось. Результаты первого анализа Ирина отнесла в компанию Digital Pathology, которая специализируется как раз на получении второго мнения в области онкологии: заключения, исследования, а также образцы тканей забирает курьер, затем их оцифровывают в одном из офисов, расположенных в крупных городах, и отправляют медикам в Соединенных Штатах, Германии и Израиле. В результате пациент получает возможность узнать мнение ведущих врачей в этой области.

Для Ирины все кончилось благополучно. Врач из США пришел к выводу, что опухоль доброкачественная, а российские онкологи согласились с мнением коллеги. Одна операция по удалению не всей груди, а лишь нескольких узелков – и вот уже пять лет женщина бывает у онколога только на профилактических осмотрах.

Два месяца максимум

Канцероматоз брюшины – страшное заболевание. При нем множественные метастазы появляются на листках брюшины, а злокачественные клетки рассеиваются по организму по лимфатическим и кровеносным сосудам. Фактически канцероматоз – это вторичный рак, развивающийся при наличии злокачественных опухолей в других органах и тканях. При таком диагнозе чаще всего назначают лишь паллиативное лечение.

Весной 2018 года такой диагноз от врачей услышала 39-летняя Галина. «Врачи прямо сказали: "Даже если вы все продадите, чтобы вылечить ее, ничего не поможет. Осталось два месяца максимум", – вспоминает ее сестра Марина. – Все говорило о том, что это конец».

Галине назначили поддерживающую терапию и выписали из больницы. Вскоре после этого ее родственники отнесли анализы на повторное исследование. Это был небольшой парафиновый блок, в такие запаивают кусочки ткани, полученные из организма пациента. В этих блоках ткань, полученная во время биопсии, может долго храниться при соблюдении правильной температуры. Блоки можно использовать для проведения повторных иммунологических, клеточных и генетических исследований опухоли.

Парафиновый блок отнесли в небольшую фирму, специализация которой – перепроверка онкологических анализов. Проверка проводится с помощью телемедицины: блок переправляют за рубеж и заново отдают в лабораторию, затем результаты анализов оцифровывают, после чего их рассылают буквально по всему миру. Спустя неделю прошел консилиум врачей. Пятеро специалистов из разных стран сидели перед мониторами и обсуждали по видеосвязи, признаки какой опухоли они видят в анализах. «Лимфома. Это было похоже на чудо! Совсем другой диагноз и прогнозы! Сейчас сестра лежит в больнице, ей намного лучше. Скоро назначат основное лечение», – рассказывает Марина.

Вторая химия

«Отдать анализы на перепроверку я решился в мае 2017 года», – рассказывает Сергей. Ему нет и 30 лет. Мы сидим на маленькой кухне в небольшом подмосковном городе. В соседней комнате играют двое детей – мальчик пяти лет и трехлетняя девочка. Мальчик – копия отца – периодически подходит к папе и обнимает его.

В начале 2017 года у Сергея нашли опухоль в поджелудочной железе, после чего срочно сделали лапароскопию, удалив часть железы, а также селезенку. Дожидаться результатов анализов не стали: образование все равно нужно было вырезать. А последующий план лечения зависел от того, что определит гистологическое исследование опухоли. «Опухоль оказалась злокачественной. Для правильного лечения этого заключения было недостаточно, и мне провели повторное исследование, но из-за недостатка реактивов точной диагностики снова не было», – рассказывает Сергей. В результате ему назначили курс химиотерапии. Несколько недель он провел в больнице, чтобы не ездить каждый день на другой конец области. Первый курс оказался тяжелым и болезненным. Кроме того, пришлось на время оставить работу, а детей отдать бабушке: их мама умерла из-за осложнений после вторых родов, Сергей растит их в одиночку. Когда он вернулся домой, дети его не сразу узнали, а затем долго плакали. Как рассказывает мужчина, он сильно изменился: исхудал, начали выпадать волосы.

Второй курс химии уже был назначен, но так и не понадобился. Уже дома Сергей просматривал электронную почту, как вдруг обнаружил, что в больнице пропустил письмо с результатом повторного исследования образцов. Еще после операции он отправил материалы гистологии в компанию Digital Pathology, которая занимается перепроверкой результатов. В фирме образцы переправили нескольким врачам из Израиля и США. Как оказалось, не нужен был и первый курс химиотерапии: образование было некрозным, но не злокачественным, так что хватило бы и одной операции. От врачей это, впрочем, не избавило: впереди еще долгий курс поддерживающей терапии, а наблюдаться у медиков придется до конца жизни.

Удаленная медицина

Евгений уехал из России в 46. Перебрался в Израиль, затем в Германию. В обе страны его звали на работу: Евгений – онколог, специализируется на проблемах в области гинекологии. С корреспондентом Русфонда он разговаривает после долгого дня в больнице: утром – операция, днем – несколько пациентов.

«От обычного осмотра такая телемедицина мало чем отличается. Мы же в любом случае отправляем пациента на анализы. Такие исследования основываются во многом на изучении частички опухоли. Сам процесс получения образца для анализа стандартный, разные только методы исследования. Поэтому если у пациента есть возможность заручиться вторым мнением и передать материалы для исследования в какую-нибудь зарубежную клинику, то, думаю, это стоит сделать», – считает Евгений.