МФЦ для бездомных
Как НКО помогает бездомным, а столичные власти считают, что такой проблемы в городе нет
Зал ожидания в консультационном центре: первые посетители в десять утра
Молчаливый крик
Какова ваша первая ассоциация при слове «бездомный»? Нетрезвый неопрятный мужчина, спящий на газоне? Или он же, попрошайничающий возле метро? Действительно, так выглядят те, кто находится на улице давно. Но человека, оставшегося без жилья совсем недавно, вы вряд ли определите в толпе. Если только по застывшему в глазах паническому ужасу. Но кто же вглядывается в лица случайных прохожих? Оказавшись бездомным, человек часто стыдится говорить о своих проблемах, а еще чаще просто не знает, кому об этом рассказать. Молчаливый крик о помощи – так это можно назвать. Чиновники его не слышат, а вот команда «Ночлежки» услышала и придумала, как помочь.Прием в консультационной службе «Ночлежки» начинается в десять утра. В зале ожидания – аппарат для выдачи талонов, кулер с водой, пакетики чая и кофе, одноразовые медицинские маски и антисептик для рук, есть бесплатный Wi-Fi. На стене плакат, разъясняющий, с какими вопросами можно обратиться к социальному работнику (восстановление документов, поиск работы или родственников, возвращение домой, получение пенсии и медицинской помощи), а какие проблемы решает юрист (потеря жилья из-за мошенников, незаконные препятствия проживанию по месту регистрации, отказ принять ребенка в детский сад или школу без прописки).
В 10:05 в зале уже трое посетителей: мать с сыном и хрупкая женщина средних лет. Она согласилась сфотографироваться: «Все равно же все в масках», но имя просила не называть.
– Вдруг кто-нибудь из знакомых узнает? Неудобно, стыдно мне, что оказалась в такой ситуации, – поясняет она.
Женщина аккуратно одета: джинсы, куртка, в руках сжимает паспорт и читательский билет библиотеки – все, что осталось от прошлой жизни. Ее история похожа на десятки других – жила с мужем в Приморье, развелись, муж выгнал из дома, незаконно выписал из квартиры в никуда.
– Городок, где мы жили, маленький, муж там всех знает – и в полиции, и в паспортном столе, так что правды искать было бесполезно. Я решила вернуться в Казахстан: я оттуда родом. Приехала в Москву, а тут коронавирус, самоизоляция, пропуска, никуда не уедешь, вот я и зависла, – рассказывает посетительница. – Деньги кончились, работу без регистрации не найдешь, тем более во время эпидемии коронавируса. Хоть ложись на улице и помирай!
Про консультационную службу «Ночлежки» женщина узнала из листовки на столбе, прочитала и пришла – терять уже было нечего. Теперь вот принесла справки для заселения в хостел. Какие документы надо собрать, ей несколько дней назад рассказал специалист по социальной работе Дмитрий Левочский. Он проверил все справки и объяснил, как поселиться в хостеле. А если возникнут какие-то проблемы, просил позвонить – он свяжется с гостиницей и все уладит. Потом – консультация юриста Евгения Зуева, который готов помочь женщине вернуться на родину, для этого нужно отправить несколько запросов в разные ведомства.
– Но я уже писала, мне ничего так и не ответили, – растерянно говорит женщина.
– Не волнуйтесь, – улыбается под маской Евгений. – Мы сами отправим все запросы от имени центра, нам обязательно ответят, а мы передадим вам все необходимые бумаги. Это быстро. Все делается по интернету за несколько дней.
Женщина в ответ часто кивает и крепче сжимает читательский билет: «Вернусь домой и опять запишусь в библиотеку, а еще, может, на курсы какие-нибудь пойду», – мечтательно говорит она.
У другой пары посетителей центра – пожилой женщины со взрослым сыном – история и вовсе ужасающая в своей простоте: из-за мошенников лишились жилья, без регистрации работу не найти, без работы жить не на что и негде. Это алгоритм, выбрасывающий людей за борт жизни. Поначалу они пытаются бороться, но это сложно: социальные службы в Москве помогают только тем, у кого есть столичная регистрация. Без нее человек становится будто невидимым для чиновников. Да и нет в Москве службы, которая могла бы объяснить растерянному, испуганному, отчаявшемуся человеку, что ему надо делать, по шагам: куда идти, кому писать, что он имеет право требовать и от кого. Наконец, для того, чтобы писать запросы и получать ответы, нужен хотя бы постоянный адрес, а для электронных обращений – компьютер. Всего этого у бездомного человека как раз и нет.
Прием ведет юрист Евгений Зуев
Иногда случаются и вовсе рождественские истории.
– Илижан пришел в «Ночлежку» за помощью в оформлении документов и поиске работы. Помнил только, что когда-то давно он был зарегистрирован в Кемерове. Потом жил на улице и в лесопарках. Дмитрий Левочский сделал запрос по месту его предполагаемой регистрации и довольно быстро получил ответ: регистрация была и действительна до сих пор. С этой бумагой Илижан пошел в МФЦ, где спустя три недели ему вручили новенький российский паспорт. Первый паспорт в истории московской «Ночлежки» – и оттого особенно для нас дорогой. А пока Илижан радостно рассказывал Диме, как все было, ему позвонили родственники. Выяснилось, что хозяин дома, где он когда-то давно подрядился разнорабочим, умер, завещав ему свой дом. Теперь у Илижана есть паспорт, чтобы купить билет, поехать и вступить в права наследия, – рассказывает директор московского филиала «Ночлежки» Дарья Байбакова.
От слова к делу
К открытию консультационного центра команда «Ночлежки» шла почти два года. Полгода занял только поиск помещения. Оно должно было находиться в шаговой доступности от метро и вокзалов, но в удалении от жилых домов и при этом не в промзоне, потому что для прохода на такие территории зачастую нужен паспорт, а у бездомных, случается, нет вообще никаких документов. Наконец подходящее здание было найдено в Бумажном проезде – дом 2/2, строение 6. Поблизости Савеловский вокзал, рядом – шиномонтаж, масштабная стройка за высоким забором, комплекс зданий издательства «Известия». На горизонте, правда, маячит новая сияющая многоэтажка.– Это не жилой дом, а апартаменты – коммерческая недвижимость, – поясняет Дарья Байбакова. – Кстати, к нам сейчас иногда заходят покупатели апартаментов – посмотреть, что тут творится, не пьеса ли тут Горького «На дне»? Уходят приятно удивленными.
Однако без скандала все-таки не обошлось. На стадии обсуждения проекта муниципальный депутат Зоя Андрианова создала инициативную группу, выступавшую категорически против планов «Ночлежки» открыть в Беговом районе консультационный центр и приют. Андрианова даже пожаловалась президенту Путину, что в район, «находящийся в пяти километрах от Кремля, будут стекаться бездомные со всех концов города, страдающие алкоголизмом и другими зависимостями, а также инфекционными и паразитарными болезнями».
В лучших традициях советских доносов депутат указала, что «Ночлежка» получает иностранное финансирование и «инициирует создание избирательных участков для голосования граждан РФ, не имеющих регистрации, на выборах федерального уровня». В «Ночлежке» последовательно отвергали все обвинения и продолжали разговаривать с жителями района.
– Мы даже возили желающих на экскурсию в «Ночлежку» в Петербург. Но самые активные протестующие, конечно, никуда ехать на захотели, – говорит Дарья Байбакова и улыбается. – Сейчас нам стало гораздо проще! Мы можем показать всем желающим, что у нас есть и как это работает. У нас чисто, уютно, никто не пьет водку на крыльце, не валяется в кустах, не шумит и не дебоширит. Мы всегда рады, когда к нам приходят соседи «просто посмотреть», всех пускаем и все показываем. Многие из тех, кто раньше был против, наоборот, стали нашими сторонниками: приносят какие-то вещи для наших подопечных или книги в библиотеку приюта, который откроется после пандемии. Мы решили, что во время коронавируса заселять жильцов в приют – не лучшая идея. Поэтому пока наши соцработники помогают устроить всех нуждающихся в хостелы.
Здание в Бумажном проезде арендовано сроком на пять лет. «Ночлежка» обращалась за помощью к столичным властям, но получила отказ.
– Мы просили мэрию выделить нам помещение, так как в Петербурге наши проекты работают в помещениях, переданных нам в безвозмездное пользование. Около девяти месяцев шла переписка с Департаментом столичного имущества и Департаментом соцзащиты. В итоге мы получили четыре или пять отказов. Во всех письмах было сказано, что в Москве нет проблемы бездомности и достаточно социальных проектов. Ужасно обидно тратить благотворительные пожертвования на коммерческую аренду, но людям нужна помощь прямо сейчас, и надо начинать работать как-то самим, вот мы и начали, – рассказывает Дарья Байбакова и добавляет: – Единственный, кто нам помог, – это Мосгортранс, предоставивший в совместное пользование микроавтобус с водителем. Они сами вышли на нас и предложили поддержку. У нас есть «Ночной автобус», который задействован в раздаче еды на вокзалах, но вторая машина нам очень нужна. Например, нужно привезти к нам, сюда, или отвезти в больницу маломобильного человека, или нам жертвуют вещи либо средства защиты и их нужно на чем-то привезти. Так что это большое подспорье.
В начале своей работы консультационный центр принимал по 5–7 человек в день, сейчас иногда уже десятки. Свои силы сотрудники оценивают так: до 30 человек в день, в месяц – до 250–300 посетителей. Если одной консультации недостаточно, то обратившегося за помощью берут на «социальное сопровождение». Главное – не упустить момент, пока человек еще не отчаялся, пока он всеми силами пытается уйти с улицы, найти работу и жилье. Потом может быть уже поздно.
Соцработники центра ведут прием с десяти утра до пяти вечера по понедельникам, средам и пятницам, юрист – по понедельникам и средам. Вторник и четверг официально неприемные дни, но в центре есть круглосуточный дежурный. Записаться на прием заранее нельзя – работает живая очередь, но получить консультацию можно по телефону
Фото Евгения Фельдмана
