28.03.2013
Мир без чужих детей
Уполномоченный по правам ребенка в Башкортостане МИЛАНА СКОРОБОГАТОВА рассказала руководителю Башкирского бюро Русфонда АНАСТАСИИ РАХИМОВОЙ о роли благотворительных фондов в лечении детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.- Ваш коллега из Свердловской области Игорь Мороков высказался в интервью Русфонду так: «Дети больны на 220 процентов». Он имел в виду, что у каждого воспитанника детского дома в его регионе по два-три хронических заболевания. А как обстоят дела в Башкирии?
– Конечно, процент заболеваемости и среди сирот и ребят, оставшихся без попечения родителей, достаточно высок. Но надо учесть, что сегодня половина всех детей в целом по стране страдает теми или иными заболеваниями. С сиротами ситуация сложнее – они были отвергнуты. Их предали мама и папа, ближайшие родственники. Такой ребенок не испытывает прямой любви, заботы, ему не радуются... В такой ситуации и взрослый заболеет. К тому же эти ребята в том числе являются продолжением нежелания своих родителей жить достойно. И причиной отказа от них может служить их физическое либо психическое нездоровье. Сегодня таких ребятишек в Башкирии чуть более 18 тысяч, более тысячи детей проживают в детских домах, порядка 300 – в домах ребенка, остальные – в замещающих семьях.
– Государство должно проявлять особое внимание к здоровью воспитанников детских домов. Насколько эффективной, с вашей точки зрения, является эта забота? Были ли случаи, когда вам, омбудсмену, приходилось подключаться, чтобы помочь ребенку?– В моей практике таких случаев с сиротами не было. Хотя я уверена, что если бы возникла необходимость, преград бы не возникло. Сужу по конкретному примеру: недавно обратились родители девочки. Она находилась в тяжелом состоянии после нескольких операций по поводу острого перитонита. За два часа мы собрали лучших врачей-профессоров республики, организовали телемост с ведущими московскими медиками. Никто не отказал, все приехали ночью и решили вопрос. Так что каких-то серьезных проблем нет, хотя не проходит и недели, чтобы не возник вопрос по детскому здоровью. Как правило, это ситуации, когда требуется дообследование, уточнение диагноза, финансирование сопровождения для лечения в других регионах. Последнее больше актуально для семей, которые финансово истощены годами лечения ребенка. Для детских домов этот вопрос менее значим. Здесь есть свои постоянные доноры, благотворители. И если такая проблема возникает, то исключительно из-за инертности руководителя детского учреждения.
– Достаточно ли открыты и готовы сотрудничать с благотворителями детские дома? Вот есть Русфонд, наши читатели, которые бы хотели помочь вылечить этих ребятишек, надеясь, что это в том числе может способствовать поиску приемных родителей.
– Воспитание ребенка в семье – это наша общая цель. В Уфе существует стандарт: на каждого ребенка должен быть готов пакет документов для передачи в семью. А это значит, проведена юридическая, психологическая, педагогическая реабилитация, оказана грамотная медицинская помощь. Лечение и коррекция – это основа, они должны быть максимальны, это поднимает шансы ребенка, чтобы в дальнейшем жить и воспитываться в семье.
Я думаю, фонды могли бы эффективно участвовать в лечении: необходима помощь и детям, проживающим в семьях, но зона особого внимания – ребята из учреждений интернатного типа. В идеале по каждому больному ребенку директор детдома собирает консилиум, ищет взаимодействия, в том числе и с общественными организациями. Ведь это тоже самое, как родитель ищущий финансы, чтобы помочь своему ребенку.
Активность должна исходить от того, кто обладает информацией. Сейчас зачастую невозможно помочь ребенку, потому что у фондов информации нет. Сами детские учреждения пока не всегда готовы к полноценной работе с благотворителями: хромает менеджмент, а благотворителям нужна конкретика.
