Радио Вера-акции

Из письма Татьяны Заевой, мамы Кати: «Дочка родилась с красным пятном на подбородке, шее, руке. Мы думали, это родимое пятно. Но врач в поликлинике предположил, что это гемангиома (доброкачественная сосудистая опухоль. – Русфонд), и направил нас в Российскую детскую клиническую больницу. Там диагноз подтвердили, рекомендовали удаление опухоли лазером – курс селективного фототермолиза. После пяти сеансов, которые мы оплатили, улучшений не было. От дальнейших процедур мы отказались…»   →

Из письма Анастасии Болдышевой, мамы Дани: «Когда сыну было три года, участковый педиатр услышала у него шумы в сердце и отправила на обследование. В Областной клинической больнице (ОКБ) №1 в Тюмени врачи выявили у Дани открытое овальное окно и поставили его на учет. Каждый год мы проходили обследование, Даня неплохо себя чувствовал. Но в ноябре 2017 года его состояние ухудшилось – Даня ослаб, стал сильно потеть, у него появилась одышка. Во время недавнего обследования врачи обнаружили у сына дефект межпредсердной перегородки размером 8 миллиметров. Сказали, что нужна срочная операция, иначе начнутся необратимые изменения…»   →

Из письма Анаставии Мальцевой, мамы Ярославы: «Ярослава росла здоровой, активной, занималась танцами, а недавно записалась еще и в секцию скалолазания. А там обязательное условие – заключение кардиолога, результаты УЗИ сердца и кардиограмма. Мы считали это формальностью, но все же прошли обследования в кардиоцентре. Результат нас ужаснул: у Ярославы оказался врожденный порок сердца – дефект межпредсердной перегородки! В тюменской Областной клинической больнице (ОКБ) №1, куда нас направили, дочке провели зондирование сердца и подтвердили диагноз…» →

Из письма Альбины Стручаева, мамы Андрея: «Сын родился здоровым, но с трех месяцев стал немного отставать в развитии. Когда ему было десять месяцев, заболел, с высокой температурой его забрали в больницу. После этого подобные приступы стали случаться часто на протяжении полугода, их причину врачи понять не могли. Андрюша совсем перестал развиваться. Врачи поставили диагноз ДЦП …»   →

Из письма Артура Петросяна, папы Даниэля: «У Даниэля с рождения голова странной формы, лоб асимметричный. Но мы поначалу не думали, что все настолько серьезно! Местные врачи говорили, что это косметический дефект и со временем все исправится. Но деформация усиливалась, и в развитии сын отставал. Мы забили тревогу, поехали в Москву на консультацию к нейрохирургу. Он сказал, что у Даниэля кости черепа срослись преждевременно и для полноценного роста и развития мозга нет места…» →

Из письма Евгении Алексеевой, мамы Даниила: «Мы были уверены, что Даниил абсолютно здоров. Он не болел, рос подвижным, с шести лет занимался дзюдо. А когда сын пошел в школу, стал жаловаться на головные боли и усталость, у него начались носовые кровотечения, под глазами появились синяки. Я думала, это из-за больших нагрузок: адаптация к школе плюс спортивные тренировки. Надеялась, что скоро пройдет. Но во втором классе состояние сына ухудшилось…»   →

Из письма Татьяны Караваевой, мамы Насти: «Настя родилась здоровой, нормально развивалась. Но к полутора годам произносила только отдельные слоги. Меня это очень беспокоило, но педиатр в районной поликлинике уверяла, что все нормально, со временем дочка заговорит. А когда мы проходили медобследование перед детским садом, мои опасения подтвердились: у Насти обнаружили тугоухость 2-й степени. Дочку направили в коррекционный детский сад, но ей там было плохо – она вообще замолчала…»   →

Из письма Оксаны Новинской, мамы Стефании: «Мои двойняшки родились раньше срока, врачи боролись за их жизнь, но, к сожалению, брат Стефании умер. Дочку выписали лишь через четыре месяца, в развитии она сильно отставала. Начались эпилептические приступы. Мы лечим Стешу, но развитие идет медленно. Сейчас она научилась сидеть с поддержкой, понимает речь, слушает сказки, произносит несколько слов. У дочки вывих тазобедренного сустава, она уже перенесла операцию на правой ноге…»   →

Из письма Людмилы Пашариной, мамы Максима: «Сразу после рождения малыш резко пожелтел. Оказалось, уровень билирубина в крови у него превысил норму в 25 раз, это привело к интоксикации мозга. Сыну сделали переливание крови, неделю он провел в реанимации, потом еще три – в отделении патологии новорожденных детской городской больницы. Развивался Максим с отставанием. Я обращалась к неврологу, но каждый раз она говорила, что ребенок еще маленький, ничего определенного сказать нельзя. А в год сыну поставили диагноз ДЦП. Мы начали наверстывать упущенное…»   →