«Мы носили тебя
в сердце»

Можно ли научить взрослых людей любви и терпению

Артем Костюковский,
специальный корреспондент Русфонда

С 2012 года обязательным условием для усыновления и опеки стало обучение в школах приемных родителей (ШПР). Сотрудники одной из них (центра социальной помощи семье и детям «Планета Семьи»), психологи МАРИЯ ЗИМИНА И НАДЕЖДА ПОДКОЛЗИНА рассказали специальному корреспонденту Русфонда АРТЕМУ КОСТЮКОВСКОМУ, кого, чему и с каким успехами учат в этой школе.

***
Наши занятия – не курсы, не лекции, а групповой психологический тренинг. Будущие усыновители оказываются в ролях и родителей, и детей, и в итоге получают важный эмоциональный опыт. Если бы мы читали лекции или показывали фильмы, это было бы, конечно, не то. Наша задача – создать с «учениками» такие отношения, чтобы они всегда могли обратиться к нам за советом, за помощью – и до усыновления, и после. Период адаптации бывает тяжелым, и не всем можно рассказать о каких-то проблемах. Нам – можно.

***
Многие идут к нам только потому, что «так положено», ради сертификата об окончании ШПР, без которого нельзя усыновить ребенка. Это отношение быстро меняется. На занятиях мы рассказываем о подводных камнях, подстерегающих каждого приемного родителя. Например, после «медового месяца» в начале ваших отношений наступает тяжелый период, когда родителям кажется, что у ребенка серьезные проблемы с психикой. Но на самом деле это нормальное поведение для детдомовских детей. Нас начинает настораживать, если в течение, скажем, трех месяцев в семье по-прежнему все хорошо. Но вот звонят, говорят, что начались проблемы, – и мы вздыхаем с облегчением: наконец-то. Ребенок поверил своим приемным родителям, перестал быть белым и пушистым, а пытается быть настоящим, таким, какой он есть.

***
Чем дольше ребенок находился в детдоме, тем тяжелее будет родителям. У нас есть органическая потребность быть в отношениях с кем-то, кто в раннем детстве может обеспечить нам безопасность и возможности для развития. Видимо поэтому с рождения мы все ищем объект привязанности. В детдоме ребенок его не находит и постепенно угасает. Домашний ребенок кричит, родители его слышат, угадывают и удовлетворяют его потребности – и устанавливается связь. Ребенок начинает понимать, что взрослые его любят, о нем заботятся, поэтому он развивается, раскрывается – есть для кого это делать, есть стимул. В детском доме нет ни постоянных взрослых, ни стимула. Вот пример: младенца кормит медсестра, но ее вызывают, она уходит, а ребенка докармливает другой человек. Кажется, это чепуха, главное, чтобы сыт был. На самом деле это травма для ребенка, потому что он не может научиться доверять постоянно сменяющим друг друга людям. Психика ребенка настроена таким образом, что до четырех лет он может привязаться к двум-трем людям, не больше (обычно это родители и кто-то, кого он видит чаще других, например, бабушка). Сформировать глубокие и теплые отношения с большим количеством людей он не способен. Чем больше «оборванных» связей, тем сложнее поверить следующему взрослому. И уже в год видно, что дети совсем не ищут контакта с взрослыми. Задержка психического развития – норма для детдомовских детей.

***
Усыновление – это «обнуление» ребенка в плане возраста. Считайте, что он только что родился у вас! Если берете шестилетнего – готовьтесь не к тому, что он вот-вот начнет читать и писать, а к младенческому периоду: он будет ползать, требовать соску и т. д. Не потому, что психически болен, а потому что ему нужно залатать все дыры, пройти все периоды, в том числе и младенческий, вместе с вами. Важно не испугаться в этот момент, а взаимодействовать с ребенком в рамках возраста, в котором он оказался: агукать, укачивать, носить на руках. Тогда адаптация ребенка в вашей семье пройдет гораздо быстрее.

Нам иногда звонят мамы: не поймем, что случилось, ребенок спит неспокойно, будит по пять-шесть раз за ночь. Говорим: ура, у вас началось «грудное вскармливание по требованию», начинает формироваться цикл привязанности, поздравляем, все отлично.

***
У нас есть клуб приемных родителей – выпускники собираются раз в два месяца, общаются, многие приходят с усыновленными детьми. В среднем 15-20 человек каждый раз собираются. Иногда мы приводим туда тех, кто еще учится в ШПР. У них обычно шок: одно дело, когда мы что-то рассказываем, и другое, когда они видят уже состоявшихся усыновителей и их детей, общаются с ними. Они не только в нашем клубе общаются. Вообще, это колоссальное сообщество. Вместе отмечают дни рождения детей, могут посидеть с ребенком, если родителям нужно отлучиться. Им важно быть друг с другом: на детской площадке или в поликлинике ты о многом, что связано с усыновлением, не поговоришь, а тут тебя поймут и поддержат.

***
Около 40 процентов выпускников нашей ШПР впоследствии усыновили детей. Примерно 30 процентов отказались от этой идеи. Хорошая цифра – в том смысле, что это снижает количество случаев, когда после неудачного усыновления ребенок снова возвращается в детдом. А отказ от ребенка – сильнейшая травма и для него, и для родителей. Поэтому лучше будет, если человек не доведет ситуацию до этого. Мы на занятиях часто говорим, что решение не усыновлять – волевое, взрослое и зрелое. И смелое – ты в каком-то смысле отказываешься от мечты. Вслух, правда, никто в этом не признается, за всю нашу историю только один человек так сделал.

Остальные 30 процентов – в поиске ребенка, на который иногда уходит длительное время. А еще есть у нас в статистике графа, которую мы в шутку называем «другое». Это мамы, выпускники ШПР, которые вдруг беременеют, хотя раньше не могли и уже смирились с этим. Бывает, люди узнают об этом прямо в период обучения, а один раз женщина узнала, что у нее будет ребенок, в день получения сертификата. И таких историй немало.

***
Слава богу, в последние год-два около 80 процентов уже приходят с решением, что не будут делать тайну из усыновления. Остальных стараемся мягко переубедить, но окончательное решение за ними, и мы их поддержим в любом случае. Собственно, вопрос тут только один – риск, что когда-то это откроется. Риск велик. А происходит это открытие чаще всего в подростковом возрасте. Побеги из дома – не самое страшное, случаются и демонстративные суициды. Да и родители живут в постоянной тревоге: вдруг узнает? Когда заходит разговор на темы, связанные с рождением ребенка, они каменеют, меняются в лице, и дети это, естественно, замечают. А дети ведь эгоцентричные, им кажется, что дело в них, что с ними что-то не так.

Родители почему-то убеждены, что это какая-то страшная для ребенка информация. Это совсем не так. Года в три дети обычно интересуются, как они появились. И можно сказать: твоя мама тебя очень любила, носила в животике, родила, но не смогла заботиться о тебе, так бывает, а мы носили тебя в сердце, искали и наконец нашли, теперь мы вместе. Дети воспримут эту информацию так же, как то, что солнце светит днем, а луна ночью.

***
Это забавно, но по нашей статистике, с момента окончания ШПР до усыновления проходит в среднем девять месяцев. Иногда бывает, поиск ребенка затягивается на годы. А один раз был невероятный для нас случай: группа закончила работать в четверг, в пятницу родители получили все нужные бумаги, в субботу поехали в детдом, а в понедельник позвонили и сказали, что они дома с сыном.

***
Вообще усыновление больше похоже на замужество, чем на рождение собственного ребенка. Он не родной тебе, но становится самым близким. Ты находишь человека, выстраиваешь с ним отношения. Поэтому важно при выборе ребенка, при знакомстве честно себе говорить, нравится он тебе или нет. Ничего плохого нет, если не нравится. Иногда идешь по улице, видишь ребенка, и он почему-то покажется тебе каким-то неприятным. Даже с теми, кто очень любит детей, это случается. Должна быть симпатия. А жалость плохой мотив. Это как выйти замуж не по любви.

***
Самые счастливые моменты нашей работы – когда узнаем, что выпускники взяли ребенка (а они сразу звонят нам, присылают письма, фотографии). Где бы мы ни были в этот момент, мы созваниваемся, радуемся. Потом общение продолжается, они приходят в клуб, мы часто видимся. И в какой-то момент ты мысленно будто кино просматриваешь. Ты вспоминаешь, как они пришли на собеседование – испуганные, встревоженные. Монтаж, следующий кадр: они на тренинге, играют роли, вместе со всеми переживают непростые ситуации. Следующий кадр: они звонят и говорят, что взяли ребенка. Следующий кадр: вы сидите все вместе, общаетесь, пьете чай, и замечаете, как дети становятся похожими на своих родителей.

Помочь детям