Башкортостан-акции

Из письма Елены Хмелевской, мамы Левы: «После рождения сыну диагностировали колобому обоих глаз (врожденное заболевание, при котором страдает зрительный нерв) и органическое поражение головного мозга. Врачи рекомендовали регулярное наблюдение и консультацию генетика, однако тогда генетический анализ не выявил отклонений от нормы. Я постоянно консультируюсь со специалистами, вожу Леву на лечение и курсы реабилитации. Развивался сын с отставанием, сидеть научился в два года, первые шаги сделал, когда ему было почти пять лет...» →

Из письма Светланы Тимиршиной, мамы Миши: «Когда сын родился, обхват его головы был меньше окружности грудной клетки, хотя обычно бывает наоборот. Но тогда мы не придали этому значения, врачи тоже не заметили отклонений. Миша рос, осваивал новые движения, рано начал ползать и ходить. Однако с каждым месяцем становилось все очевиднее, что голова у него, в отличие от туловища, почти не растет. Сынок плохо спит, часто так сильно плачет, что его невозможно успокоить. Мы обращались к разным специалистам. Как подозревают врачи, причина того, что размеры головы Миши не соответствуют возрастным нормам, – наследственная микроцефалия...» →

Из письма Гульсины Муртазиной, мамы Фуата: «С первых месяцев жизни сын был беспокойным, часто плакал. Голову начал удерживать в шесть месяцев, первые шаги сделал ближе к двум годам, но не заговорил. Неврологи нас успокаивали – мол, еще догонит ровесников. А в три года Фуату диагностировали поражение головного мозга и задержку психоречевого развития. Назначили препараты, массаж и ЛФК – мы выполняли все рекомендации, малыш занимался с логопедом и дефектологом, но все еще не говорит...» →

Из письма Юлии Латыповой, мамы Лизы: «Дочка родилась с множественными пороками развития: врачи обнаружили у нее деформацию позвонка, патологии кишечника и почек, правостороннюю косолапость. Когда Лизе было два месяца, ей начали лечить косолапость: провели курс гипсований, малотравматичную операцию (рассечение ахиллова сухожилия) и назначили носить брейсы – специальные ботиночки. Но дочке было больно их даже надевать, а стоять с поддержкой, делать первые шаги и вовсе не получалось. Правая ножка со временем деформировалась...» →

Из письма Инны Борисюк, мамы Святослава: «Сынок родился с тяжелым дефектом: расщелиной верхней губы, мягкого и твердого нёба, альвеолярного отростка. С первых дней малыш не мог нормально есть – молоко выходило через нос, – по ночам переставал дышать. В восемь месяцев Святослава прооперировали, сделали пластику верхней губы и носа, в три года – реконструкцию мягкого и твердого нёба. Но апноэ не прошло, пища иногда попадает в нос, и сын поперхивается, речь у него невнятная...» →

Из письма Нели Бойко, мамы Давида: «Сынок родился без правого ушка, слуховой проход отсутствовал, а через месяц выяснилось, что слуховой проход в левом ушке тоже не развит. Мы прошли много обследований, и врачи диагностировали синдром Гольденхара – редкое и тяжелое заболевание, при котором нарушено формирование костей лица. В восемь месяцев Давид надел слуховые аппараты и с их помощью начал слышать, учиться говорить. Но сынок не понимает, откуда идет звук, теряется в шумных местах. Страдает и речь...» →

Из письма Гульшат Кадыровой, мамы Аяза: «С первых месяцев жизни сынок был шустрым, активным, вовремя начал держать голову, переворачиваться, ползать. Но потом развитие как будто приостановилось, пошло тяжелее. В полтора года Аяз сделал первые шаги, стал понемногу осваивать речь, новые навыки. А после двух лет резко замолчал, перестал пользоваться горшком, хотя раньше умел. Мы обращались к разным специалистам, проходили лечение...» →

Из письма Натальи Сафаровой, мамы Арсения: «Арсений – наш четвертый ребенок. Сын с рождения был вялый, слабый, даже плакал тихо. Поначалу врачи меня успокаивали, говорили, что все в пределах нормы. Но с каждым месяцем задержка в развитии становилась заметнее: голову Арсений начал держать в три месяца, переворачиваться – в шесть, стоять у опоры на носочках – в год и два месяца. А в полтора года сыну поставили диагноз ДЦП. Мы постоянно занимались Арсением: массажи, ЛФК. Ближе к двум годам сынок сделал первые шаги с поддержкой...» →

Из письма Эльвиры Байгуловой, мамы Имрана и Эвелины: «Эвелина родилась слабой, посиневшей, сама не дышала. Врачи сразу провели реанимационные процедуры, и дочка задышала и заплакала. Никаких патологий у нее не нашли. Развитие шло с небольшой задержкой, но неврологи успокаивали – говорили, что со временем наверстает. К году Эвелина научилась ползать, вставать, разговаривала, различала цвета. Потом резко произошел откат: перестала говорить и показывать на предметы. Дочка часто смотрела в потолок и смеялась. Такие же симптомы стали проявляться и у Имрана, младшего. Хотя он с первых дней был крепким, активным, рано начал держать голову и гулить. Но к году сынок так и не заговорил и не отзывался на имя...» →