Ксенофобия калечит

Как разъяснить детям терапевтическую роль толерантности

Читатели Русфонда в апреле этого года помогли десятилетнему Алеше Серагу собрать деньги на покупку слуховых аппаратов. С ними мальчик снова стал слышать пение птиц и даже шелест травы. Но теперь слух у Алеши резко ухудшился, снизился до 4-й степени – это последняя и самая тяжелая стадия тугоухости. Произошло это после того, как одноклассник ударил Алешу в лицо. Сам Алеша рассказывает, что его били в классе весь год – он раздражал ребят тем, что не такой, как все.

Алеша с мамой в прошлом году переехали в Татарстан, в город Чистополь, из Башкирии. Мальчик пошел в 4‑й класс лицея №2. Это учебное заведение в городе считается отличным: сильные педагоги, просторные классы, новое красивое здание. Алеша всегда хорошо учился, у него способности к языкам: в семье говорили на русском и английском, а читать по-татарски он научился уже недели через две после переезда. Но вот отношения с одноклассниками сразу не заладились. Поскольку у мальчика тогда еще не было слухового аппарата, он часто переспрашивал у соседа по парте то, что не расслышал во время урока. А сосед в ответ раздражался и жаловался учительнице, что Алеша мешает ему заниматься.

Учительница Инже Ахметова считает, что у Алеши сложный характер:

– Когда Алеша пришел в наш класс, я сразу сказала ребятам: вот новенький, дружите с ним, не обижайте. Но мальчик оказался нелюдимым, вечно садился в уголок, ни с кем не общался, не участвовал в праздниках. На уроках задавал слишком много вопросов. Это хорошо, что он такой любознательный, но у нас в классе больше 30 человек, и я не могу половину урока отвечать на Алешины вопросы.

– Сын – домашний мальчик, очень спокойный, застенчивый, – говорит Алешина мама Оксана Позолотина. – Из-за ухудшения слуха он стеснялся общаться с ребятами, боялся, что над ним будут смеяться, дразнить. В старой школе, когда он еще хорошо слышал, он был успешным, у него были друзья, а тут не задалось с самого начала, а потом становилось все хуже.

По словам учительницы, она не замечала, чтобы одноклассники били Алешу, а сам мальчик никогда не жаловался. Алеша и правда сначала никому ничего не рассказывал – даже маме, пока та не увидела у него синяки.

– Я тогда пошла в школу, поговорила с учительницей, с ребятами. На какое-то время это помогло, а потом произошел тот конфликт, – рассказывает Оксана.

На перемене к Алеше подошел одноклассник и ударил его в глаз. На вопрос «Зачем ты это сделал?» мальчик ответил: «Потому что он меня бесит!»

– Реакция в родительском чате была единодушной: это же дети! Тем более мальчики – они всегда дерутся, – говорит Оксана. – И только одна-единственная мама написала, что такого в принципе быть не должно.

Алешина учительница тоже не видит в произошедшем ничего особенного:

– Одноклассник, который ударил Алешу, не хулиган какой-нибудь. Он тоже хорошо учится, изучает японский язык, посещает кружки. После конфликта с мальчиками поговорил психолог, родители Алешиного одноклассника извинились перед ним и его мамой. А что еще мы можем сделать?

На самом деле сделать можно много. Современная педагогика разработала достаточно методик преодоления детских конфликтов, травли и ксенофобии. Читатели Русфонда каждый день помогают спасти жизни тяжелобольных детей, но при этом мы понимаем, что многие наши подопечные никогда не станут такими, как все. Сделать операцию или провести лечение – это только первый шаг. Дальше в дело вступает общество, которое может помочь, а может уничтожить. Что мы можем сделать, чтобы наше общество перестали раздражать дети и взрослые, которые чем-то отличаются от большинства?

Начать, кажется, нужно с того, чтобы не считать историю Алеши случайным эксцессом. Детям хорошо бы объяснить, что если сегодня они позволяют себе презрение и ненависть, то завтра будут наносить увечья, калечить жизнь другому и себе.

Однокласснику, ударившему Алешу, пришлось перейти в другую школу. Алеша очень хочет учиться, но боится возвращаться в класс, а еще ему предстоит длительное обследование в больнице. Мы будем следить за этой историей.