Катя Горбунова

На этом снимке Катя Горбунова из города Йошкар-Ола. Ей всего двенадцать лет и до тринадцати она может не дожить.
- У нее есть месяц, от силы 45 дней, -- сказал нам директор НИИ детской гематологии академик Александр Румянцев.
У Кати рецидив острого миелобластного лейкоза, и единственным для нее шансом выжить является немедленная пересадка донорского костного мозга. А без трасплантации прогноз академика «абсолютно неблагоприятный». Так получилось, что на операцию надо ехать в немецкий город Фрайбург. Ближе просто негде. А там операция обойдется в 170 000 евро. Минздрав России уже взял на себя оплату двух третей, таков порядок. Если у вас беда и лучшие доктора страны не видят другого выхода, кроме заграничного лечения, государство заплатит ровно две трети. Последнюю треть, $59 тыс., родственники Кати должны внести сами.
Но у Кати нет состоятельных родственников. У нее вообще нет ни дядь, ни теть, а есть только мама, Елена Горбунова, и папа, Виталий Горбунов, – историк по образованию, работает в торговой организации за 5 тыс. руб. Если бы у Кати хотя бы был брат или сестра, то спастись удалось бы прямо в Москве. И это было бы куда дешевле. Доктора давно придумали методику, по которой Кате можно вернуть здоровье, пересадив костный мозг родного человека. Для обоих сама по себе эта операция чуть сложнее обычного укола.
Но Катя у мамы одна. Они вообще двое на белом свете, так получилось. И теперь надо искать неродственного донора в международном регистре Европы. Донора, конечно, найдут. И тогда на самом деле у нас в России тоже можно пересадить неродственный костный мозг. Это умеют в Санкт-Петербургском медицинском университете. Но там семь ребятишек уже лежат в ожидании пересадки, и Кате пришлось бы ждать своей очереди 6-7 месяцев.
А у нее есть только месяц. Ну, от силы полтора.
Надо ехать в Германию. Вот Елена Горбунова и обратилась к нам в фонд.
Катя больна чуть больше трех лет, «и я у собственного ребенка учусь теперь мужеству и оптимизму», - написала мама Кати. Еще три года назад ее девочка училась сразу в трех школах (обычной, музыкальной и балетной). И кругом на отлично. Да, еще Катя успевала в студию эстрадной песни. Она и в Республиканской детской клинической больнице дает концерты. Катя уже год здесь. Она перенесла пять тяжелейших курсов высокодозной химиотерапии, длительную изоляцию в боксе и победила инфекционные осложнения. Она самостоятельно изучала школьную программу и, как и прежде, на отлично сдала экзамены по всем предметам. «И еще она научилась терпению, - пишет Елена. - Она говорит мне: кого Господь больше любит, того и испытывает. Но если ребенку трудно, Он ему, конечно, поможет".
Елена сумела найти только $5000. Где взять остальные пятьдесят тысяч, она не знает. Честно говоря, мы тоже очень волнуемся, рассказывая вам эту историю. Впервые за шесть лет работы фонда мы обращаемся за такой солидной суммой. Может, поступим, как всегда: не взирая на «размеры катастрофы», сбросимся, кто сколько может? Или Кате крупно повезет, и найдется компания, которая оплатит все лечение? Мы с великим удовольствием расскажем о ней в «Домовом» и в газете «Коммерсантъ». Разумеется, если компания этого захочет. Реквизиты сберкнижки Елены Горбуновой и университетской клиники Фрайбурга (ФРГ) есть в фонде.

Ноябрь 2002.