По большому счету

Мадина Сагеева,
руководитель Северо-Осетинского бюро Русфонда

Я часто встречаю эту женщину на рынке Владикавказа или у стен Республиканской клинической больницы. Она просит денег «на операцию на сердце больной дочке». Одна из программ Русфонда специально разработана для помощи детям с больным сердцем. За время работы Североосетинского бюро Русфонда трое детей из Северной Осетии уехали лечить сердце в Германию, один ребенок был прооперирован в Томске. Если речь не идет об уникальных случаях, помощь Русфонда не требуется – лечение детей с кардиологическими диагнозами оплачивается по государственным квотам.

Впервые увидев картонную табличку с просьбой о помощи в руках той женщины, я подошла к ней и начала расспрашивать. На вопрос пыталась ли она лечить дочь за государственный счет, женщина ответила, что не является гражданкой России, поэтому и собирает на коммерческую операцию. Тогда я предложила ей помощь Русфонда, дала наш номер телефона. Прошло несколько месяцев. Она не позвонила, но по-прежнему сидит у рынка со своей табличкой…

В последнее время тема благотворительности в информационном пространстве республики стала очень популярной. Резко возросло количество объявлений о сборе денег на лечение тяжелобольных детей. Родители дают их на телевидение и в газеты.

– А почему вы не помогаете девочке, о которой написала газета? – звучит в моей телефонной трубке поздно ночью.

– Давай соберем денег мальчику, которому просили помочь в телепередаче, – приходит ко мне SMS-сообщение рано утром.

Знакомые присылают номера телефонов людей, которые просят денег на лечение детей, чтобы Русфонд помог им, и обещают принять участие в сборах.

Стараемся разобраться, звоним родителям.

– Здравствуйте, вашей девочке нужно срочное лечение?

– Да, нам срочно нужны деньги!

В ходе таких диалогов часто выясняется, что люди даже не обращались в Минздрав за квотой, что они не знают, где им лечиться, и соответственно не представляют, сколько для этого нужно денег. То есть пожертвования, даже если они будут собраны, не решат проблемы лечения, а просто материально помогут семье.

Нередко родители вместо счета на лечение приносят реквизиты собственного счета в банке, рассчитывая на то, что фонд организует для них неограниченный сбор денег. Когда они понимают, что этого не будет, то отказываются от помощи и идут давать объявление на телевидение или в газету.

Мне регулярно задают вопрос: «Кому и на что Русфонд собирает деньги?» И у меня всегда есть четкий ответ. Русфонд создан журналистами. Мы не можем решать, где и как должен лечиться ребенок, поэтому в перечне обязательных документов, которые должны предоставить родители, – выписка из истории болезни с рекомендацией врача о необходимом лечении. Мы не передаем собранные деньги в руки родителям, а оплачиваем счета за лечение или лекарства, поэтому еще один необходимый документ – это счет клиники, выставленный за лечение, которое требуется ребенку. Сумму, указанную в этом счете, мы и собираем.

Североосетинское отделение Русфонда готово помочь справиться с бедой. Но чтобы эта помощь была направлена на конкретную цель, мы требуем следовать нашим правилам и предоставлять все документы, указанные на сайте.

Собирать же необходимые суммы нам бескорыстно помогают газета «Северная Осетия» и ГТРК «Алания». Но если стоимость лечения превышает 1 миллион рублей, на помощь детям Северной Осетии приходят газета «Коммерсантъ» и «Первый канал». Так было в случае с нашими маленькими земляками Давидом Фидаровым и Оксаной Хинчаговой, на лечение которых собирала деньги не только вся республика, но и вся страна.