Артем Меркулов

Приходя в себя после кесарева сечения, я никак не могла вникнуть в смысл слов «врожденный порок», «инвалид». Казалось, врачи беседуют о своем. А когда дошло, что это о моем ребенке, долго плакала. Его похожие на крючки стопы вызывали истерику от страха, чувства вины и жалости к Артемке. Никто не сказал, что это лечится. А я такой диагноз слышала впервые. Выписка обернулась переводом в больницу с пневмонией и кучей других страшилок, но с этим мы справились. Ноги не гипсовали. Потом мы не могли найти медика, который согласился бы гипсовать малыша. С трудом вышли на областного ортопеда. Ставили гипс, в перерывах носили тутора (ботиночки из пластмассы). Малыш день и ночь орал от боли. Делали процедуры, надевали самодельные брейсы (денег на них не было). Я нарыла информацию про метод Понсети, Ярославскую клинику и Русфонд, но думала, что самый опытный врач области нас вылечит. Теперь об этом жалею. Мы в панике: сейчас все врачи отсылают нас на операцию, которая приведет к инвалидности. В клинике Соловьева ждут Артемку, а денег нет! Муж, юрист по второму высшему образованию, в кризис потерял работу, подрабатывает разнорабочим на стройке. Я преподаватель, вышла из декрета в госуниверситет, но лекций пока нет, работаю лаборантом. Помогите! Яна Меркулова, Курская область.