Марина и Дима Волковы

МАРИНА И ДИМА, У КОТОРЫХ МИР ПОТЕРЯЛСЯ

- Вы знаете, когда обычный человек живет на Земле, то у него есть верх и низ, право и лево, вперед и назад. А если человек не видит и не слышит, то мир вокруг исчезает, и даже к земному притяжению непонятно, как относиться. Сначала еще тело немного помнит, какое вокруг бывает пространство, потом вестибулярный аппарат разлаживается, и тело все забывает.
Марина Волкова вытаскивает из уха свой слуховой аппарат и кладет на стол. Аппарат похож на кусочек человека. Не только потому, что пластмасска эта телесного цвета, но еще и потому, что так же точно стареет и ломается.
Я смотрю на Марину и думаю, что вот она же ведь не знает, ответил ли я ей что-нибудь и сижу ли я все еще напротив нее за столом. Она вставляет аппарат обратно:
- Я тени вижу.
То есть она все-таки знает, что я сижу напротив, но не знает, какой я.
У нее синдром Маршалла. Правда заключается в том, что она будет все хуже слышать и все хуже видеть. Еще одна правда заключается в том, что синдром Маршалла передается по наследству. То есть Маринин четырнадцатилетний сын, у которого сейчас близорукость минус 22, и который уже сейчас пользуется слуховым аппаратом, с возрастом будет видеть еще хуже и еще хуже слышать.
Марина это знает. Мы сидим у нее на кухне и пьем кофе. С нами сидит Маринина мама и плачет. Маринина мама все видит. Она только не видит выхода для своей дочери и внука. И плачет. А Марина ничего не видит кроме теней, но выход видит отчетливо. Она какая-то непобедимая оптимистка. Сто раз доходила до отчаяния и сто раз продолжала надеяться снова.
Она стала слепнуть в девять лет, после скарлатины. Можно было повеситься от того, что надо теперь учиться в спецшколе для слабовидящих, но Марина вместо этого познакомилась там со своим будущим мужем. Он тоже плохо видел, но не очень. Он даже потом смог водить машину и успешно заниматься каким-то бизнесом. Большая красивая любовь. Марина подумала: "ну и что, что я плохо вижу, зато у меня будет счастье."
Потом Марина поступила в медицинское училище. Она очень хотела помогать больным людям. Она прекрасно сдала экзамены, но ее не приняли. Сказали, слепая. А она тогда еще не была слепая. Она просто плохо видела то, что вдали, и хорошо видела то, что близко. И она тогда поступила в платное медучилище, и лучше всех колола вены, и получила диплом массажиста. И один из ее пациентов после одного из сеансов ее массажа забыл в кабинете костыли. Пришел на костылях, а ушел так. Она и сейчас может работать массажистом. Она только не может одна доехать ни до какой поликлиники или больницы, чтобы работать. У нее мир потерялся, вокруг нее нет верха и низа, права и лева, вперед и назад.
Она боролась. Она родила ребенка и научилась ухаживать за ним вслепую. Потом, когда Марина начала глохнуть, она пошла к доктору Ольге Смирновой, и та сделала ей слуховой аппарат. Хороший, цифровой. Он отличает шум от речи. Какая-то коммерческая фирма пообещала этот аппарат оплатить. Аппарат уже сделали, это ведь такая индивидуальная вещь, и Марина стала уже в нем слышать, а тут фирма отказалась оплачивать.
- Мы скинулись, - говорит доктор Смирнова. - Я же не могу отобрать у человека аппарат, если человек уже стал слышать.
Доктор Смирнова говорит громко и отчетливо. У нее в центре реабилитации неслышащих работает много глухих. Исполнительный директор, главный бухгалтер. Только Марину доктор Смирнова не может взять к себе на работу, потому что к концу рабочего дня глухие устают слышать и начинают разговаривать руками. И доктор Смирнова тоже разговаривает со своими сотрудниками руками. А Марина не видит. И подаренный ей четыре года назад аппарат тоже уже выходит из строя. А чтобы мир стал объемным, аппаратов нужно два. В каждое ухо, иначе нет верха-низа, вперед-назад, вправо-влево.
Когда Марина стала слышать, она рассказала доктору Смирновой, что будет поступать на психфак и помогать инвалидам. В центре работал тогда психолог-стажер. Он стал было работать с Мариной, но Марина сказала ему:
- Вы когда со слепым начинаете разговаривать, вы поздоровайтесь с ним за руку, а то человек не знает, есть вы или вас нет.
Еще Марина рассказала доктору Смирновой, что мальчик у нее плохо говорит. Понятно же было, что плохо говорит он, потому что плохо слышит. Доктор научила мальчика говорить и тоже сделала ему слуховой аппарат. Он теперь компьютерами интересуется и хочет стать Биллом Гейтсом. А компьютер для слепоглухих $8100 стоит. А слуховой аппарат - $1360. И аппаратов нужно два, чтобы объем появился в мире.
Потом от Марины ушел муж. К секретарше. Могу ли я осуждать здорового, в сущности, мужчину, что бросил жену, которая не видит и не слышит? Могу. Я Антуана де Сент-Экзюпери хорошо помню. Отчего ж не мочь? Уйти от жены можно. Только это очень дорого. Когда уходишь от жены, надо, чтоб она ни в чем не нуждалась.
А Марина нуждается. У нее мир потерялся. И у ее мальчика тоже скоро может потеряться. И она боролась. Никто не может сказать, что она не боролась. По справедливости судьба должна ее сейчас наградить. Помогите ей, а то она не знает, есть вы или вас нет.

Валерий ПАНЮШКИН