Портрет врача

Заместитель главного врача Областной детской клинической больницы №2 в Воронеже Николай Глаголев, пожалуй, лучший детский нейрохирург Черноземья. В этом году он отметил 40-летие общемедицинского стажа. К Николаю Владимировичу привозят детей из разных городов с самыми сложными случаями. В отделении нейрохирургии проводится около 250 операций в год, из них примерно 100 – на позвоночнике. Николай Глаголев сотрудничает с Русфондом в рамках программы по установке индивидуальных металлоконструкций детям с тяжелыми деформациями позвоночника. Мы встретились с доктором и поговорили с ним о его работе →

Когда в 60-е годы прошлого века молодой врач Александр Дюжиков начинал карьеру, в Ростове-на-Дону не было ни сосудистой, ни сердечной хирургии. Шаг за шагом – от наложения швов на сосудах в лаборатории, расположенной в подвале городской больницы, до операции по пересадке сердца – он не только прокладывал свой профессиональный путь, но и выстраивал с нуля всю систему кардиохирургической помощи в регионе. С создателем и бессменным руководителем Кардиохирургического центра Ростовской областной клинической больницы, профессором Александром Дюжиковым мы встретились накануне его юбилея. →

Хирург Имран Муштак – о творчестве в урологии, об особенных детях Русфонда и о том, как вылечить российскую медицину →

В свои 83 года профессор Виталий Рогинский мог бы спокойно кормить в парке голубей и колотить сучковатой палкой по батарее, чтобы соседи громко не слушали рэп. Но Виталий Владиславович ходит на работу – делает сложные операции детям, выправляет им лица, челюсти и черепа, а потом разбирает бумаги, проводит совещания, учит подчиненных правильно принимать решения и кашлять, пишет стихи, а в свободное время берет ружье, собаку и идет охотиться. Можно сказать, что по большому счету работа Рогинского состоит в том, что он каждый день помогает человечеству сохранить лицо. Это верно хотя бы даже и по формальным причинам. Профессор не просто именитый хирург, он еще и руководитель известной столичной клиники детской челюстно-лицевой хирургии, доктор медицинских наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ. Но все же это буквальная трактовка Рогинского. Чтобы как следует оценить его роль в формировании облика современного человека, нужно послушать, как Виталий Владиславович рассуждает о судьбе, детях, собаках, руках, мозгах, смерти, гуманизме, деньгах и проверенных способах не сморкаться в кулак. →

Сердцу не прикажешь, а жаль: лечить его дорого и сложно. С сердцем вообще больше всего проблем – именно от болезней сердца в России умирают чаще и больше всего, а оно к тому же еще и не камень, и поет в наших широтах, и зовет, и болит, и чувствует, а бывает, остается холодным и равнодушным, как нож. Все в нем есть и для хирурга, и для поэта, и для всех, кто каждый день живет между реальностью и мечтой. Как, например, заместитель директора по экономике и развитию Томского НИИ кардиологии Вадим Лебедько. Для него сердце – и бизнес, и сон, и чудо, и система. Вот что он говорит от чистого сердца о кардиологии, Штирлице, шубах, зубах и здравоохранении в России. →

Забавно работает воображение. Если попытаться представить себе выдающегося детского кардиохирурга, врача с золотыми руками, мы сразу окажемся рядом с мудрым немногословным добряком, который каждый божий день спасает маленькие человеческие сердечки ради торжества идеи жизни и примирения мыслящего существа с бездумным молчанием Вселенной. Всякое может прийти в голову. Но вряд ли даже смелый вымысел приведет нас к доктору медицинских наук заведующему кардиохирургическим отделением №2 Томского НИИ кардиологии Евгению Кривощекову. Это здоровый, крепкий, не стесняющийся в выражениях мужик, который не пытается вызвать к себе симпатию или уважение. Его даже перестали звать на общие собрания врачей клиники из-за бесконечных едких замечаний. О себе хирург Кривощеков говорит, что человек он злой, а иногда и невыносимый. О своих золотых руках – что он просто сантехник, который знает, что делает. Он говорит еще много неожиданного о гуманизме, сердце, грубости, мечте и огурцах. А что остается нам – людям, воображение которых неспособно нарисовать правдоподобный портрет человечества, спасающего собственных детей? Да просто слушать, что говорит Евгений Кривощеков – выдающийся детский кардиохирург, врач с золотыми руками. →

Допустим, нам потребовалось создать коллективный портрет звезд каталонской медицины. То есть каким-то образом собрать в одном месте лучших питомцев престижной барселонской методы образования и хитрой системы организации лечения. Всех этих людей с годами учебы позади, прошедших знаменитый секретный медицинский экзамен MIR, практику в госпиталях разного уровня значимости, имеющих научные труды и степени, опыт, признание пациентов. Но кто все они, сыны и дочери далеких и чужих нам Пиренеев? Что мы знаем о них, какие спасительные знаки читаем у себя, на снежном севере, в их южных горячих глазах? Все те же самые, что и в глазах Ольги Соловьевой из Москвы. Любовь, сомнения, скитания, ошибки, находки, проблемы, решения, растерянность – и снова любовь. Ольга Соловьева уже двадцать лет живет в Каталонии и работает там директором компании «Барселона Медикал Консалтинг» (Barcelona Medical Consulting). Она лично знакома со всеми звездами каталонской медицины и директорами крупнейших госпиталей региона. Она и есть коллективный портрет медицины, сделанный в современной Барселоне. Так что, если вы, как и дети, которым помогает Русфонд, решите доверить проблемы со здоровьем каталонцам, первое, что вам стоит сделать, – поговорить об этом с Ольгой Соловьевой, которую местные специалисты между собой называют «сибирской волчицей». Чем мы сейчас и займемся. →

Все, что дано, даже если это самая малость, не может быть отнято, потеряно или обменяно на что-нибудь другое. Любой дар, пускай и пустячный, – например, умение громко свистеть или ровно расчесывать волосы – сам проявит себя и всегда будет определять существо жизни того, кто им владеет. Что уж говорить о редком таланте. Может быть, его обладатель и не знает его в себе в полной мере, но обстоятельства сами превращают каждый день в такое приключение, что выкрутиться из него может только яркий и одаренный человек. Допустим, Полина Степенски: родилась в Виннице и росла там девочкой-отличницей, которой родители говорили, что никому она тут со своим еврейским происхождением не нужна, если не будет знать все даже не на пятерку, а на десятку. Когда Полина эмигрировала в Израиль, выяснилось, что и там она никому не нужна, даже со своей золотой медалью и советским медицинским образованием. Бывшая студентка устроилась на работу почтальоном, убирала квартиры, мыла подъезды. Кажется, на вселенском празднике надежд девочке из Винницы было уготовано безнадежно скромное выступление. Но сегодня Полина Степенски – одна из звезд медицины мировой величины, профессор, руководитель департамента по пересадке костного мозга знаменитой иерусалимской клиники Хадасса. К ней едут спасаться дети, которым жизнь не оставила совсем никакого шанса. Доктор Степенски вытаскивает их из небытия, наделяя силой, ради которой, собственно, все мы и становимся чем-то вместо ничего. Что это за сила? Конечно, об этом знает только сама Полина. Послушаем, что говорит она о маце, успехе, клятве, смерти, генетике, пересадке костного мозга, Боре, рае и кока-коле. →

Сердце начинает биться в человеке, когда самого человека еще нет на свете. Это похоже на испуг или изумление, которое испытывают вечность и пустота от идеи времени и пространства. Но что за сила заставляет вечность содрогнуться, запускает сердце и создает целый мир? Страх. Бог. Любовь. Тьма. Холод. Свет. Ради ответов на эти вопросы мы живем? Или только для того, чтобы никогда не получить на них ответов? Что подсказывает сердце? Рубен Мовсесян, главный детский кардиохирург Санкт-Петербурга, заведующий отделением кардиохирургии петербургской Детской горбольницы №1, стоит к сердцу ближе многих из нас. Именно сердце устроило всю его судьбу, сделало врачом, ученым, доктором наук, член-корреспондентом РАН. Открыло ли оно свои тайны? Поговорим об этом с доктором. Вот что он думает о карьере, везении, ошибках, стенах, заборах, биении эволюции и лошадях в реанимации. →